подпись, нарушающая правила сайта
Зима — кофе. Кофр.
Герметичный и чёрный, с запертыми в нём, как в бомбе, энергией и жгучей ясностью.
Он хорош с чёрным перцем, сигаретами, пирожными, слезами, сгущёнкой, бессонницей, в компании, измученный долгой пыткой в турке и наскоро проглоченный между нажатиями клавиш.
Его вкус твёрд и чист, как байкальский лёд.
Его чёрный черней полыньи зимней ночи, он безумно, ошеломляюще графичен на фоне сугробов снаружи и внутри.
Сверкающая чёрная дыра, бесконечность одной и той же чашки, вновь и вновь насыпаемой тёмно-коричневым, как глаза цыгана, колдовским цветом, который кипяток превращает в настоящее приворотное зелье (о-о-о, как у тебя кофе вкусно пахнет!).
И каждый отведавший зачарованного напитка жизни чует разбуженную способность действия — а что ещё надо нам, позабывшим своё мастерство магам жизни.
Герметичный и чёрный, с запертыми в нём, как в бомбе, энергией и жгучей ясностью.
Он хорош с чёрным перцем, сигаретами, пирожными, слезами, сгущёнкой, бессонницей, в компании, измученный долгой пыткой в турке и наскоро проглоченный между нажатиями клавиш.
Его вкус твёрд и чист, как байкальский лёд.
Его чёрный черней полыньи зимней ночи, он безумно, ошеломляюще графичен на фоне сугробов снаружи и внутри.
Сверкающая чёрная дыра, бесконечность одной и той же чашки, вновь и вновь насыпаемой тёмно-коричневым, как глаза цыгана, колдовским цветом, который кипяток превращает в настоящее приворотное зелье (о-о-о, как у тебя кофе вкусно пахнет!).
И каждый отведавший зачарованного напитка жизни чует разбуженную способность действия — а что ещё надо нам, позабывшим своё мастерство магам жизни.